Я Вера. Я журналистка из Ташкента и я работаю над медиапроектом sarpa.media. Здесь мы хотим говорить больше о правах, возможностях для гражданского участия и создавать сообщество тех, кому не все равно. Еще у меня есть другой проект — почти трехлетняя дочь.

Я родилась и выросла в Ташкенте, жила в нескольких разных районах. Когда на свет появилась дочь, мы переехали с Лабзака на Ташсельмаш. Этот зеленый пятачок между железнодорожными путями, Малой кольцевой, широченной улицей Махтумкули и кладбищем стал тем местом, где где проходили почти все мои прогулки с детской коляской и где я развернула свою исследовательскую деятельность по измерению углов наклона пандусов на лестницах и подаче разных обращений в государственные органы, пытаясь улучшить состояние дорог, детских площадок и ситуацию с мусором.

Летом 2024 года я решила подать предложение через платформу Open Budget, предложив благоустроить заброшенную детскую площадку рядом с нашей девятиэтажкой. Особых надежд на получение финансирования я не питала — мне было интереснее проверить, как работает платформа и насколько сложно пройти через все этапы Инициативного бюджета простому человеку, не имеющему связей и админресурса. В марте этого года я снова подала заявку на «опен бюджет».

Забегая вперед, скажу — финансирование мне не удалось получить ни в 2024, ни в 2025 году. Поводов расстраиваться не вижу, потому что самым главным в этих двух этапах «опен бюджета» для меня оказался мой собственный опыт и опыт тех, с кем мне удалось повзаимодействовать в процессе. Мне захотелось задокументировать свои инсайты и ошибки, и мне будет радостно, если этот материал побудит кого-то тоже попробовать себя в использовании таких предлагаемых государством инструментов.

что вообще такое «Открытый бюджет» и как он работает в Узбекистане

Этот проект также проходит под названиями Open budget, Tashabbusli budget, «инициативный бюджет» и Ochiq Budjet, и он создан по модели партисипаторного бюджетирования. Работает это так: часть денег городского или районного бюджета закладывается для того, чтобы жители сами решили, на что эти деньги важнее потратить. Делают они это через голосование за разные проекты других жителей, и поэтому практика считается примером прямой демократии (та самая «власть большинства»).

Узбекистан не изобрел такую схему, а внедрил зарубежные практики. Считается, что пример всем показала Бразилия: в конце 80-х городские власти вместе с общественными организациями создали и закрепили в уставе города правила общественного участия, а в 1989 в бразильском городе Порту-Алегри приняли первый в мире городской бюджет, составленный с участием самих жителей.

После этого партисипаторное бюджетирование подхватил остальной мир. Эта практика/инструмент/механизм должна была стать решением для таких проблем, как коррупция в городской администрации, неравенство жителей города, недоверие людей к институтам власти.

Как я создавала заявку на Open Budget: регистрируем профиль и вносим всю информацию

Сначала нужно зарегистрироваться на портале Open Budget через номер телефона, OneID или ЭЦП. Подать заявку на Open Budget просто. Даже слишком просто: для проектов категории «детские площадки» все, что вам понадобится — это небольшое описание и 4 фотографии.

Еще нужно написать сумму, которую вы рассчитываете получить на свой проект в случае победы. При этом в моей категории добавлять смету нельзя. В 2024 году, сделав некоторые подсчеты, я указала сумму в 200 млн сумов, а после модерации ее сократили до 150 млн сумов. Во второй раз я снова указала сумму в 200 млн сумов, но в этот раз модераторы увеличили ее до 350 млн сумов. В обоих случаях моя заявка не содержала сметы по правилам сайта, поэтому не ясно, на чем были основаны решения модераторов.

Откуда я взяла цифру в 200 млн? Я выяснила, какое оборудование стоит на площадках в Ташкенте, которые нравятся мне и ребенку, прошерстила сайты поставщиков типа КСИЛ, Joymax, Turnik.uz и Smartplay. Опять же, мне было неясно, как выбираются поставщики и подрядчики в случае победы проекта — на этапе подачи заявки информацию об этом я не смогла найти, поэтому смотрела цены на сайтах популярных производителей.

Фотографии оборудования с ценами и нужным количеством летом 2024 года я собрала в презентацию, распечатала ее и даже сделала переплет — хотела показывать жителям и собирать голоса. В 2025 году я оставила эту идею и просто показывала соседям фотографии и заявку.

Сколько голосов на Ochiq Budjet нужно для победы? Плюсы новой системы 2025 года

В сезоне 2024 система работала примерно так — есть 20 мест, проходят 20 проектов, набравшие больше всего голосов. На каждый город и район было заложено какое-то количество денег, и и их просто поделили между инициативами, набравшими больше всего голосов. После своей первой попытки в 2024 году я изучила все победившие проекты второго сезона 2024 года, тогда самым последним получившим деньги проектом в Ташкенте было предложение, набравшее 400 голосов.

С 2025 года систему определения проектов-победителей изменили. 

В теории ничего не понятно. Удобнее посмотреть, как эти сложные подсчеты реализовались на практике. В первом сезоне 2025 года больше всего голосов в Ташкенте— 3861 голос — набрало предложение по обновлению материально-технической базы Республиканского центра эндокринологии. При этом деньги удалось получить и проекту по ремонту дороги в махалле Navqiron в Янгихаетском районе — он набрал всего 40 голосов. Это хорошо и вселяет надежду на то, что даже небольшие проекты по инициативе жителей многоэтажки теперь могут иметь шанс на победу и деньги.

Как админресурс помогает собирать голоса

По «Открытому бюджету» уже снимают фильмы делают исследования. В одном из них можно увидеть табличку с «индексом успеха по направлениям» — он показывает, какие проекты чаще получают финансирование. В топе в 2024 году — ремонт в медучреждениях, вузах, школах. Государственные образовательные и лечебные учреждения постоянно инициируют заявки и постоянно получают деньги. 

И хотя каждый из нас хотел бы учиться или лечиться в современном и оборудованном учреждении, это не может не вызывать вопросов: почему даже специализированные республиканские центры вынуждены прибегать к самостоятельному поиску финансирования через проекты типа Open Budget при том, что учитывая, что в прошлом году мы как граждане и бизнес заплатили государству почти 200 трлн сумов налогов?

Мы можем участвовать в «голодных играх», чтобы всем вместе скинуться голосами на ремонт спортзала в школе на районе. Но мы не должны забывать, что в первую очередь за это ответственно государство.

Школы, поликлиники, вузы имеют хоть и небольшой, но админресурс — людей на руководящих постах, имеющих полномочия и возможности бОльшие, чем обычные граждане. Инициируя проекты на Открытом бюджете, должностные лица становятся распределителями денег в случае победы проекта и вряд ли будут отчитываться перед каждым проголосовавшим пациентом и врачом. Узбекистан все еще плетется в конце Индекса восприятия коррупции, а в прошлом году почти 4 тысячи должностных лиц было осуждено за коррупцию — и это причины, по которым участие главврачей, директоров и других должностных лиц должно быть серьезно пересмотрено.

кто считается должностным лицом

Согласно статье 15 Кодекса об административной ответственности Узбекистана, должностными лицами признаются лица, назначенные или избранные для выполнения полномочий на постоянной, временной или специальной основе, выполняющие функции представителя власти либо осуществляющие организационно-управленческие или административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах самоуправления граждан, предприятиях, учреждениях, организациях независимо от формы собственности, а также лица, наделённые полномочиями совершать юридически значимые действия.

Обычная история от людей, у которых я просила проголосовать за мой проект: «нас уже попросили в поликлинике» — здесь мы также видим более простой доступ представителей поликлиники к агитации, так как люди в буквальном смысле приходят к ним сами. «Нас попросили в родительском чате сына». «позвонили из поликлиники и сказали продиктовать код, у них был мой номер», «педиатр попросила проголосовать на приеме, неудобно было отказать».

Но даже если это не так, админресурс может проявляться и в другом — в добровольно-принудительном голосовании студентов, родителей учеников, пациентов и их семей, врачей и другого персонала госусреждений. Проголосовать за ремонт спортзале в школе своего ребенка — само по себе дело хорошее, и супер, если родители и другие граждане имеют доступ к влиянию на такие решения и выделения средств. Проблема в другом — такие госучреждения имеют доступ к сотням телефонов, к групповым чатам, то есть к информационной инфраструктуре, которая может помочь собрать голоса. При этом у инициаторов ремонта дороги у себя в квартале такой инфраструктуры нет. В случае со школами, детскими садами, вузами, то есть теми местами, где имеют место неравные отношения учеников и учителей, работников и директоров, встает вопрос авторитетности, власти, иерархии, последствий — ученику тяжелее сказать нет учителю, сотруднику — начальнику. Когда инициативы инициативного бюджета исходят сверху, пусть этим верхом является директор школы или главврач больницы, неизбежно появляется риск использования власти и полномочий. Если это же должностное лицо затем является распределителем поступивших средств, появляется риск коррупции. 

Да и вообще, бюджет уже тогда не совсем народный получается, если настоящими инициаторами проектов выступают должностные лица — хотя, конеяно, никто их не укажет таковыми. Простой гражданин и должностное лицо — это не одинаковая в своих ресурсах единица, у второго их больше, и у них больше возможностей эти ресурсы применить в своих интересах, что по идее должно наказываться законом.